Есть в славном городе Вильнюсе достопримечательность – Аушрос вартай, ворота Утренней Зари. В сущности, единственные ворота в стене, окружавшей город в средние века. Нет уже ни стены (так, фрагменты), ни других ворот – а эти стоят, такой проем в здании-башне, красивая арка, сверху – часовня, где хранится местная религиозная святыня, икона Матери Божьей Остробрамской.
Со стороны старого города к Аушрос вартай примыкает благолепие: католический храм соседствует с православным монастырем, тут же – лучшие в городе сувенирные магазины, «исторические» и национальные рестораны, четырехзвездочный отель в старинном здании. Классицизм и барокко, скрепленные снизу брусчаткой, а сверху – пронзительно высоким небом.
Однажды я видел, как к воротам прогуливается молодая, неброско, но очень дорого одетая пара под присмотром четырех телохранителей – двое спереди, двое сзади. Из перешептываний прохожих понял, что это чьи-то наследники – не то датской, не то голландской короны. Они дошли ровно до ворот и повернули обратно. И, правильно, наверное, сделали.
Потому что за Аушрос вартай начинается совсем другая жизнь. Депрессивные, заброшенные кварталы, примыкающие к железной дороге. Выщербленный асфальт, дешевые хостелы и магазины с трущимися вокруг алконафтами. Такое ощущение, что краски тут чуть приглушены под слоем пыли, и даже небо – другое, тусклое.
Вообще, Вильнюс полон таких контрастов – можно идти по вылизанному и прилизанному Старому городу, сделать два шага в сторону – и нарваться на натуральные руины. Но с Аушрос вартай немного другая история, это не просто «руки не дошли», «денег не хватило», «посмотри, какой аутентичный заброшенный дворик». Это из серии два мира – два детства, если вы понимаете, о чем я. И ворота – портал из одной жизни в другую. Не машина времени, а именно портал в другую жизнь.
Иногда простую мысль очень сложно правильно выразить. Сейчас еще раз постараюсь: помните Сургут середины девяностых? Все, что есть в городе яркого, появилось после. Тогда яркими были только многочисленные убогие ларьки с разноцветными батареями водки на витринах и зарешеченными амбразурами «кассы». Мы были молоды, мы этого не замечали. Почти.
Только поездки в Москву заставляли если не задуматься, то приостановится и посмотреть вокруг. Москва тогда тоже была далеко не образцом гламура, во что частично превратилась сейчас, но город был на порядок ярче, шире, драйвовее. Как и положено столице. Приезжая домой, ты какое-то время ходил чуть оглушенный, как с ватой в ушах, заново примеряя на себя сургутские тапочки.
А потом со мной случился Лондон. Он меня опрокинул, разрушил картину мира, за два дня нарисовав новую. После него Москва казалась жалким провинциальным серым вместилищем лузеров. А уж Сургут… Я приходил в себя, наверное, недели две. Или наоборот – входил в роль прежнего сургутянина. Кажется, так до конца и не вошел.
Прошли годы. Сургут вырос и изменился, местами – до неузнаваемости. Он, конечно, никогда не станет Лондоном, даже несмотря на наличие собственного Биг Бена. Но… Я уже говорил, что прошли годы? Так вот, они прошли, и я осознал, что нет серого Сургута и яркого Лондона, нет куртуазного Парижа или мертворожденного Ханты-Мансийска. А есть у каждого свой Аушрос вартай – ментальный портал между мирами. В каком из них ты хочешь быть, в таком и окажешься – пусть свободен, его надо только пройти.
Олег Владимиров (СИА-ПРЕСС)